«Очень долго я, оказывается, спала, брат мой младший», — так сказала.
«От белого света ты отделилась, сестра,
Ак-Кёжеге тебя на эту землю вернула.
Ну, сестра, на нашу родину вернемся-ка мы», — сказав,
Кюн-Кёёк, сминая [руками],
В золотое яйцо превратив,
В левый карман затолкал.
«Спасибо*В оригинале эзенбе қал ‘оставайся здоровой’., Ак-Кёжеге!» — сказав,
На светло-каурого коня сев, развернулся,
Как погнал [коня] —
Словно золотая стрела, с гулом понесся.
Когда так возвращался,
К взглядом недостигаемому
Краю зеленой степи приехал.
Навстречу [ему] краснее крови кроваво-рыжий конь бежит,
Верхом на нем, словно обрубок тайги, алып сидит, оказывается.
Навстречу [друг к другу] подъехав, (они) встречаются [и]
Потомок алыпов говорит:
«Умирающий олень по снегу бежит*Устойчивый оборот в шорском эпосе (Öлер кийик қар ÿстÿбе чÿгÿрчең), означающий ‘идти навстречу неминуемой смерти’.!
Алтын-Хана дочь Алтын-Торгу,
[В то время,] пока я не ехал,
Ты, оказывается, увез!
Мне в жены предназначенную девушку
Теперь я в жены возьму!
Из правого твоего кармана золотое яйцо мне дай!» — сказал.
Ай-Толай говорит:
«Ай, потомок алыпов,
Мною увезенную девушку спрашивающий
Что за алып (по имени) ты будешь?»
«Что за алып я буду?
Белый свет заполняя, рожденный,
Ездящий на кроваво-рыжем коне Хан-Кыйган я буду!
Хан-Кыйган с коня спрыгнул,
Ак-Толая за широкую грудь обхватил,
С коня сваливая, стащил.
Ай-Толай [его], если сказать хватает, схватить не может,
Если сказать держит, удержать не может.
Хан-Кыйган Ай-Толая к черной земле придавив,
На спину и шею шестьдесят слоев,
На мощную шею пятьдесят слоев
Сыромятные ремни надев,
На седло светло-каурого коня положив,
Приторочил.
Светло-каурого коня за поводья взяв,
Коня своего развернув, погнал.
Немного проехали,
Ай-Толай затем увидел:
К основанию хан тайги с сорока перевалами,
На гладкий хребет выехав,
Через седловину [горы], [формой подобную] изгибу седла, перевалили.
Земля, где чистый скот и народ-общество жили, была [здесь], оказывается.
К золотому дворцу неторопливо спустились.
С коня спрыгнув,
[Хан-Кыйган] обоих коней к золотой коновязи привязал.
Ай-Толая от тороков [отвязав], [с седла] сбросил,
На золотую коновязь вверх ногами подвесил*Мотив «нашего» богатыря или какого-либо иного персонажа, которого враждебный алып подвешивает вверх ногами к вершине коновязи, встречается и в иных шорских эпических сказаниях, в том числе и у сказителей нижнекондомской «школы». См., напр. (ШФ: 56-57)..
Из правого кармана золотое яйцо вытащив,
На черную землю бросил.
Алтын-Торгу на ноги вскочив,
Двух глаз слезы, словно белые бусины, закапали.
«Смотри, Хан-Кыйган, — сказала, —
Я — жена Ай-Толая*Букв. ‘двумя головами я с Ай-Толаем соединилась’.,
От великого Создателя к тебе великое войско придет», — когда она [так] сказала,
Хан-Кыйган с надрывом смееется:
«Ничего, Алтын-Торгу,
Через девять дней великий той устроив,
(Вдвоем) поженимся!» — так сам себе сказал,
Алтын-Торгу под руку взяв,
В золотой дворец ввел.
Ай-Толай в течении трех дней провисел,
Белый свет, пожелтевшим казаться стал.
Шесть дней проходит,
Белый свет сумеречным временем кажется.
Девятый день проходит,
[И] в то время, когда белый свет в красном тумане видеться стал,
На земле [все] черное облако тьмою окутало.
Затем увидел:
На непреодолеваемый конем горный хребет
Имеющий рога с девятью*Изначально сказитель называл быка «имеющим рога с семью развилками». развилками синий бык взошел.
Верхом на синем быке
Если тайга сказать, перевала нет,
Если море сказать, переправы нет,
[Такой] алып верхом сидел, оказывается.
С [вершины] горного хребта затем как крикнул —
Белый скот [и] народ
В один угол сбились.
«Выходи сюда, белого света чистый комар,
Один кусок твоего тела,
Один ковш твоей крови
Пролью-ка я, Хан-Кыйган!»
Вниз по косогору спускается.
Дверь золотого дворца настежь отворилась,
Хан-Кыйган навстречу выйдя, бежит.
Когда подбежал,
Алып его за широкую грудь обхватив,
С быка не слезая,
О переднюю луку седла разламывая, ударил.
С быка спрыгнул,
К Ай-Толаю подойдя,
Сыромятные ремни все разорвал.
Вокруг [Ай-Толая] обошел [и] говорит:
«Ты, Ай-Толай,
Не такой алып, чтобы Хан-Кыйган тебя вверх ногами подвешивал!
Проклятая старушка Ак-Кёжеге
Чистую силу твою вытянула, оказывается,
С высохшим телом ты остался, оказывается.
Да, Ай-Толай, [когда до] Алтын-Топчу, твоего зятя,
Убитый [затем] тобою Алтын-Кылыш,
Когда до чистой души добрался,
Из трехдверной черной тайги я не вышел.
[Но] когда тебя Хан-Кыйган
(Когда) на золотую коновязь вверх ногами подвесил,
Когда великого хана поколение прерываться стало,
Я, сыромятные ремни разорвав,
Твою душу спасать тогда вышел.
На спину ложись, Ай-Толай, рот свой открывай, — сказал. —
От своей чистой силы четвертую часть [в тебя] вдохну-ка я,
Тебе этой силы достаточно будет», — сказал.
Ай-Толай навзничь лег,
Рот свой раскрыл,
Сарыг-Салгын рядом лег,
В рот ему [силу свою] вдохнул:
Девять пуговиц Ай-Толая
Чуть не оторвались!
«Теперь, Ай-Толай,
Алтын-Торгу в яйцо превратив,
В правый карман затолкав,
В землю свою возвращайся», — сказал.
Алтын-Торгу говорит:
«Благодарю тебя, Сарыг-Салгын,
Если бы ты сегодня не приехал,
Завтра проклятый Хан-Кыйган,
Великий той устроив,
На мне жениться хотел», — так плачет.
Сарыг-Салгын говорит:
«Я отсюда в землю Ак-Кёжеге поеду,
До чистой души Ак-Кёжеге доберусь!
После этого,
Белый свет кругом обходя,
Алыпов истреблять буду.
Я посмотрел, на белом свете
Алыпов [число] очень увеличилось, оказывается!» — сказал.
Сарыг-Салгын, попрощавшись с ними,
На синего быка верхом усевшись,
Развернувшись, погнал [его прочь].
Хан-Кыйган одиноким жил, оказывается.
Ай-Толай золотого чайзана позвав, говорит:
«Вашего хана мы убили,
Теперь ты, ханом став, живи», — сказал.
Золотой чайзан, на колени упав,
Со слезами говорит:
«Великая благодарность тебе, Ай-Толай,
Бессмертным будь,
Кровь твоя пусть не прольётся, Ай-Толай! — так благодарил. —
Хан-Кыйган — с плохими мыслями алып был», — так проговорил.
Ай-Толай Алтын-Торгу,
В золотое яйцо обратив,
В правый карман затолкал.
К светло-каурому коню, словно летучая мышь, прильнул,
Развернув [коня],
На гладкий хребет погнал,
Затем по направлению к белой тайге с шестьюдесятью*Здесь и в 896-й строке сказитель ошибся и назвал родную тайгу Ай-Толая и Кюн-Кёёк «белой тайгой с семьюдесятью перевалами». Неточность исправлена. перевалами погнал.
[Так] ехал и ехал,
Мне рассказывать — быстро,
Ему ехать — медленно.
Затем впереди белая тайга с шестьюдесятью перевалами показалась.
К основанию белой тайги,
На гладкий хребет выехал,
Через седловину [горы], [формой подобную] изгибу седла, перевалил.
Внимательно вниз посмотрел:
Скот стоит, как стоял,
Люди*Букв. ‘народы, общества’. живут, как и жили, оказывается.
Вниз по косогору спустился,
Люди его с криками [радости] навстречу [ему] побежали.
«Хан-бий наш вернулся,
Теперь нам бояться нечего!», — так они кричали.
У основания золотой коновязи
С коня спрыгнул,
Светло-каурого коня девятью узлами [к коновязи] привязав,
В золотой дворец вошел.
Из правого и левого карманов
Большое и малое золотые яйца
Вытащив, [на пол] бросает.
Золотой дворец изнутри весь красным светом озарился*В оригинале қызара кöйишкенче пилдирди — досл. ‘пока докрасна не разгорелся, обнаружилось’..
Кюн-Кёёк и Алтын-Торгу, бегая,
Еду-питьё приготовили,
Из одного пирога — десять,
Из десяти пирогов — сто сотворив,
Золотой стол весь [кушаньями] заставили.
«Садись, (еды) поешь, Ай-Толай», — сказали.
«Лишь немного подождите!» — сказав,
Ай-Толай из золотого дворца вышел,
Сорок чайзанов позвал,
Сорок топоров [им] бросил.
«Чалого жеребца табун забейте,
Мясо накрошив, великий той устройте!
Гнедого жеребца табун весь забейте,
Мясо нарезав, той устройте!» — так [им] крикнул.
Повернувшись, в золотой дворец вошел,
К золотому столу
Втроем сев,
(Еду) поели.
Во дворе скот колют,
Жирный молодняк с ревом издыхает,
Нестельные кобылы с ржанием издыхают.
Во дворе
В медных котлах с сороками ушками и
В медных котлах с семью ушками мясо сварив,
Словно горку, [его людям] положили.
Ай-Толая с Алтын-Торгу
Великую свадьбу устроили.
В течение девяти дней,
Черноту почвы не замечая,
В течение семи дней,
Черноту земли не замечая*Черноту почвы не замечая … / Черноту земли не замечая, пировали … — имеется в виду, что гости были так заняты свадебным пиром (той), что ничего иного вокруг себя просто не видели. Это устойчивая формула в шорском эпосе. Ср. в сказании «Ак Кан» в записи Н.П. Дыренковой: … čer qarazyn pilbediler … tōbraq qarazy pilbediler ‘… даже не видели черноты земли … не замечали черноты почвы…’ (ШФ: 210-211)., пировали*Дословно ‘в великий пир вошли’..
Через девять дней
Люди расходятся*Букв. ‘великий той расходится’. Той здесь, собственно, сами люди — участники пира..
Близким [родственникам] — золотые шубы дарят,
Дальним — шелковые шубы подарили.
Когда той закончился, Ай-Толай говорит:
«Ну вот, (старшая) сестра, трудные дни миновали,
Теперь без опаски в здоровье и спокойствии заживем», — сказав,
[Из дворца] во двор вышел.
С золотого крыльца спустившись,
К светло-каурому коню подошел,
Девять подпруг распустив*Дословно ‘развязав’.,
Золотое седло, словно небольшую горку, сложил,
Серебряный повод отвязав,
Узду с головы [коня] снял.
«На Сюрюм-гору*Сÿрÿм, Сÿргÿ, Сÿлгÿ, Сÿбÿр — гора, куда выпускают своих коней богатыри по окончании ими своих земных подвигов. Основываясь на наличии последней формы этого слова (в ШФ у Н.П. Дыренковой оно встречается именно в этом виде), Н.Б. Сангаджиева более 30 лет тому назад высказала предположение о возможности видеть в этом термине легендарную гору буддистов Сумеру (Сангаджиева 1974: 69). Не отрицая в принципе такой возможности в случае с формой ‘Сÿбÿр’ (хотя почему бы не возвести этот термин к не менее легендарному названию племени и страны сыбыров?), все же хотелось бы особо обратить внимание на наличие иных вариантов названия этой эпической горы, которые, с моей точки зрения, не могут быть напрямую возведены к ‘Сумеру’. пойдя,
На трехостной траве пасись,
На берег молочного озера пойдя,
Трижды глотнув, воды выпей*Здесь и в аналогичных формулах в других текстах (напр., ÿш қылғанап от оталар … // ÿш қамыштап суғ ижар) В. Е. Таннагашев предлагал эти строки переводить как ‘Три травинки съешьте … // три глотка воды выпейте’, что, на мой взгляд, значительно упрощает смысл шорского текста.! — сказав, отпустил. —
В тяжелое время если трижды свистну,
Ко мне прибегай!»
[Затем] в золотой дворец вошел.
В землю Ай-Толая
С вызовом алып не приходил,
Притесняя, войско не приходило.
Из ханов старшим ханом став,
Из бегов, старшим бегом сделавшись,
Здесь, живя и богатея, (они) жить стали.
Скачать / Посмотреть (865 Кб)
