Его имя — в истории

Были люди, имена кото­рых история и соотечествен­ники не забывают за их та­лант, знания, бескорыстное служение Родине, своему на­роду. К таким именам впол­не относится имя Алексея Егоровича Напазакова, поис­тине любимца шорского народа, выходца из охотничьей семьи, родившегося в 1904 году в улусе Чувашка, Куз­нецкого уезда, Томской гу­бернии.

В Чувашке прошли его дет­ские годы. Среди своих свер­стников Алеша отличался остроумием, находчивостью, любознательностью, уважи­тельным отношением к друзьям. С малых лет он стремился к учебе, рвался к знаниям, желал больше поз­нать в жизни.

В те далекие годы на тер­ритории Горной Шории не было ни школ, ни других учебных, заведений. Царское правительство не уделяло и малейшего внимания этой за­битой и отсталой народности. Когда наступили для Алеши школьные годы, родители постарались определить его на учебу в уездный купечес­кий город Кузнецк.

После окончания школы в 1920 году он решил учиться дальше, получить высшее образование. В те времена ма­ло у кого возникало такое желание, в основном по при­чине материальной необеспе­ченности. Его мечта сбылась.

Он, опять же с помощью ро­дителей, поехал в столицу и определился на учебу в Московский комвуз. По рассказу его младшей сестры Васили­сы Егоровны Тыдыяковой, которая проживает в Мыс­ках, известно, что Алексей учился в Москве с большим успехом, помогал товарищам по учебе.

Окончив в 1926 году комвуз, Алексей Егорович вер­нулся в Горную Шорию. Патриот родного края, он иначе и не мог поступить. Имея высшее образование, он хо­рошо разбирался в нацио­нальных вопросах, знал тео­рию наций в ее ленинском понимании.

Работая в Горно-Шорском районе на руководящих должностях, А. Е. Напазаков много внимания уделял под­готовке национальных кад­ров. В районе были созданы национальные школы с пре­подаванием родного языка, школы-интернаты для детей-сирот и малообеспеченных, функционировал Горно-Шор­ский педагогический техни­кум, в котором училась шорская и русская моло­дежь, сыгравшая впоследст­вии важную роль в ликвида­ции неграмотности в Горной Шории. Много молодежи направлялось на учебу в Ле­нинград для получения выс­шего образования в Институ­те народов Севера и Востока. В результате такой подготов­ки кадров в районе стала по­являться своя интеллиген­ция: учителя, писатели и поэты, руководящие работ­ники. Постоянно и неук­лонно стала развиваться на­циональная культура во всех ее формах.

Выезжая в командировки по району, Алексей Егоро­вич каждый раз выступал перед народом, рассказывал о международном и внутрен­нем положении нашей стра­ны, тем более, что в 30-е го­ды международная обстанов­ка была сложной, поднимал голову фашизм. Говорил он с большим темпераментом, страстно и вдохновенно. И мог говорить часами, не пользуясь никакими запися­ми и записками, но всегда аргументированно и убеди­тельно. Возможно, поэтому его называли в Шории «вто­рым Кировым».

Владимиру Прокопьевичу Амзорову посчастливилось слушать его речь примерно в 1934 — 1935 году на тепереш­ней площади им. Ленина в Мысках. Он видел и слышал, как люди восхищались умом оратора и говорили: «Вот го­лова так голова, с такой го­ловой ему надо жить и рабо­тать не в Горной Шории, а в Москве или Ленинграде».

Он в совершенстве владел русским и родним языками, а потому всегда учитывал, ка­кая аудитория: если преобла­дало русское население, го­ворил на русском языке, а перед шорцами всегда высту­пал на родном, так как в те времена многие шорцы со­вершенно не знали русского, не владели им.

А. Е. Напазаков был чело­веком слова и дела. Видя ни­щету и поголовную неграмот­ность своего народа, его от­сталость в социально-культурном развитии, он много думал о его будущем, об улучшении жизни, о процветании региона. На этой осно­ве у него зародилась идея соединить Горную Шорию с Хакасией, а также с Горно-Алтайской автономной областью и выделиться в авто­номную республику в соста­ве Союза ССР. Конечно, это была не какая-то выдумка или прихоть Напазакова, — этого требовала сама жизнь, нищета и бескультурье шор­ского народа; его социально-экономическая отсталость, унаследованная от царского режима. Был смысл объединиться на перспективу малочисленным народам, у кото­рых есть сходство языка, культур, ремесел, нацио­нальных обычаев, и совмест­ными усилиями строить но­вую социалистическую жизнь. В этом вопросе Напазаков был не одинок. У него были сторонники из лучших представителей Горной Шории. С этими мыслями он ездил в Москву на прием к Сталину, который, выслушав его, ска­зал:

— Правительство рассмот­рит и решит этот вопрос, а сейчас езжайте домой.

Шло время, шли годы, а вопрос все не решался.

В 1936 году Горная Шория отмечала десятилетие со дня образования национального района, законодательно уч­режденного Декретом ВЦИК СССР от 12 апреля 1926 года. Коренной житель Иван Гав­рилович Сербегешев расска­зал мне, что на многолюдном митинге по случаю этой даты в райцентре Кузедеево выс­тупил с потрясающей речью председатель* Горно-Шор­ского райисполкома Алек­сей Егорович Напазаков (ред. Напазаков А. Е. был не председателем райисполкома, а председателем райплана). Он говорил об итогах пройден­ного за 10 лет пути и перс­пективах. Это был действи­тельно праздник всех жите­лей Горной Шории с разнооб­разными угощениями, обря­дами, с концертными пред­ставлениями.

Горная Шория в своем пос­тупательном движении впе­ред ничего не жалела для становления Советской влас­ти. Ежегодно поставлялись государству десятками тонн золото, миллионами кубомет­ров деловая древесина, ты­сячами штук драгоценный пушной мех, десятками тонн кедровый орех, мед, рыба и т.д. Однако за все доброе вместо развития шорский на­род получил со стороны пра­вительства и властей на мес­тах жестокую расправу над своими лидерами, какой он не видел за всю многовеко­вую историю.

Всем известно, что в 1937 году под предлогом разобла­чения «врагов народа» в стране начались массовые расправы над ни в чем неповинными гражданами, и они дошли до Горной Шории. Лучшие представители и са­мые грамотные лидеры ее были арестованы и многие из них расстреляны, в том числе и Напазаков Алексей Егорович. Только на прииске Верхняя Ивановка было арестовано 75 человек. В Мысках забрали людей, которых я хорошо знал: это учитель Михаил Васильевич Чудояков, братья Тельгерековы — Яков и Трофим, в Кузедееве зам.прокурора района Прокопий Чиспияков и многие другие. Теперь все они реабилитиро­ваны. Но ведь от этого нико­му не легче — ни родным, ни государству.

По постановлению «трой­ки» управления НКВД За­падно-Сибирского края от 13 августа 1937 года Напазаков Алексей Егорович был рас­стрелян 22 августа 1937 года якобы за контрреволюцион­ную деятельность. Сейчас, читая строки постановления «тройки» НКВД, восприни­маешь их как дикость. Ведь его знала вся Горная Шория, все ее население как стойко­го бойца ленинской партии, как пламенного оратора за идеалы интернационализма, дружбу народов, за лучшую жизнь людей и успешное строительство социализма в нашей стране.

Теперь, по истечении мно­гих лет, вспоминаются не­сбывшиеся идеи и намерения А.Е. Напазакова. Насколько он был прав! История про­шедших лет наглядно пока­зала, что малочисленные на­роды Севера, Сибири и Даль­него Востока за годы Совет­ской власти не получили практически ничего, их тер­ритории превращены в сырь­евые базы союзных ведомств. Лидеров Горной Шории в 1937 году репрессировали, руководство Западно-Сибир­ского края в 1938 году само­вольно ликвидировало Горно-Шорский национальный рай­он, а в послевоенный период нашу тайгу уничтожали вар­варским методом так называемые подразделения спец­контингента МВД СССР. В результате меньше стало пушного и копытного зверя, таежной птицы, обмелели глубоководные горношорские реки, не стало рыбы. Между тем, горношорская тайга бы­ла главным источником существования местного насе­ления много веков.

Вот почему шорцы постави­ли вопрос еще в 1988 году и в начале 1989 года перед правительством России о необ­ходимости организации Гор­но-Шорского национального округа на базе бывшего на­ционального района и в его границах 1926 года. Это нужно для возрождения нации, которая находится на грани исчезновения, для возрожде­ния природы. Решение этого вопроса недопустимо затянулось, но нет сомнения, что он должен решиться положительно.

В заключение скажу, что военный трибунал Красно­знаменного Сибирского воен­ного округа своим определе­нием № 838 от 30 мая 1958 года постановление «тройки» по обвинению А.Е. Напаза­кова отменил. Дело прекра­щено за отсутствием в его действиях состава преступ­ления. Напазаков Алексей Егорович полностью реаби­литирован. Реабилитацию подписал председатель воен­ного трибунала СибВО гене­рал-майор юстиции Булавин.

Деятельность замечатель­ного человека: Алексея Его­ровича Напазакова оборва­лась в полном расцвете сил на 33-м году его жизни. Он был и остается гордостью шорского народа. Таких ис­тория и народ не забывают.

П. Алчин

Слово об авторе

П. Алчин — ветеран войны, один из инициаторов воз­рождения шорского народа, сторонник восстановления шорской автономии. В конце 80-х годов выступал в мест­ной и областной печати с яркими статьями по про­блемам шорцев и Горной Шо­рии. На первом съезде шор­ского народа выступил с содокладом. Был членом ко­ординационного совета об­щества «Шория» в г. Мыски.

Статья П. Алчина «Его имя — в истории» была опубликована в мысковской газете «Вариант» 26 января 1991 года.